Едва ли среди большого разнообразия видов циркового искусства сыщется жанр более древний, чем тот, который за кулисами еще продолжают называть «каучуком». Самые ранние сведения о нем относятся к временам весьма и весьма отдаленным.
«Каучук» как цирковой термин встречается в специальной литературе лишь в самом конце прошлого века. Надо думать, что его возникновение связано с расцветом автомобильной и авиационной промышленности, потребовавшей для шин огромного количества каучука. Густой вязкий сок каучуконосов сделался самым выгодным из колониальных товаров. Слово «каучук» стало модным. Вероятно, в эту пору и пришло кому-то в голову поместить на афише вместо примелькавшегося «дама без костей»—«каучуковая дама».
У КАЖДОГО НАРОДА ПО-СВОЕМУ
Амфоры Древнего Рима донесли до нас красочные изображения гибких акробаток, вот искусная артистка, став на руки и круто выгнув спину, начинала осторожно продвигаться вдоль доски, и не просто продвигаться, не шагом, а «передними мостиками», или, как говорят в профессиональной среде, «стойкой с богеном», стараясь при этом не коснуться опасного препятствия — мечей.
Если для акробатов Рима традиционным было демонстрировать гибкость над остриями мечей, для древнегреческих — на щите, который держал в руках атлет, то китайские артисты еще тысячелетия назад ввели самобытную, разошедшуюся по всей земле манеру пластической акробатики. Стоя на скамеечке, расписанной национальным орнаментом, акробат плавно отклонял корпус назад, опускаясь все ниже и ниже, и вот уже его голова и плечи прошли за ступни ног. Но это лишь начало, главное же заключалось в том, что акробат должен был изогнуться таким образом, чтобы без помощи рук—ртом поднять с ковра алый цветок мака. Этот подъем, медленный, напряженный подъем, в котором выразительно переплелись из ряда вон выходящая эластичность тела с легко угадываемой силой ног, и поныне смотрится с захватывающим интересом.
Несколько иначе, но тоже в своей национально-самобытной манере строились номера узбекских артистов, гибких подростков-муаллакчи. С медным тазом, наполненным водой, муаллакчи обходил зрителей, бросавших, как издревле повелось, в таз монеты. И хотя каждому было хорошо известно, что произойдет дальше, это тем не менее нисколько не отражалось на пристальном внимании, с каким сотни глаз следили за всеми приготовлениями, за тем, как, поставив таз на землю, муаллакчи (чаще всего они выступали вместе со своим учителем по двое, по трое) принимались, проделывать «мостики», «колеса», «перекаты с локтей на ноги». Но это — всего лишь «разминка». Затем начиналось основное — самый подготовленный из муаллакчи, встав к тазу спиной, еще и еще раз примеряясь, опускался на «мостик», погружал лицо в воду и умудрялся веками глаз доставать со дна монеты.
КОМУ ВЫГОДНЫ ЛЕГЕНДЫ
В норвежском городе Гетеборге, перелистывая в лавчонке букиниста журналы, я обнаружил любопытный, занимающий целую страницу снимок, на котором была изображена мужская нога, приставленная к спине девушки-акробатки, лежащей на ковре. Мужчина, очевидно партнер, довольно энергично оттягивал назад девичьи руки, пытался как бы сложить свою партнершу «пополам». Текст под фотографией был выдержан в духе буржуазной прессы, носил оскорбительный характер и сводился к «сенсационному разоблачению» закулисной жизни цирковых артистов, якобы вынужденных таким «жестоким» способом добиваться своих трюков, дабы заработать на хлеб насущный. «Разоблачение» — не что иное, как мещанская выдумка, в которой за «жестокость» выдается обычная помощь партнера партнеру, помощь, схожая с той, какую оказывает в лечебной физкультуре врач, применяющий усилие, чтобы разработать травмированные суставы больного. Выдумка эта имеет свою «предысторию».
«Люди без костей» были неотъемлемой частью программы любого провинциального цирка. Об этих людях, об их удивительном умении складываться чуть ли не вчетверо шла молва, будто для того, чтобы их кости сделались мягкими, их с самого детства... варят в молоке. И хотя редкий артист в молодые годы не выступал с таким номером (с этого в старом цирке чаще всего и начиналось обучение), ни одна молочница не могла похвастать увеличением доходов за счет цирковых учеников.
Бытовало и другое. Какой-нибудь Досужий обыватель спрашивал: «Скажите, они что, такими и рождаются?. » Как ни наивен вопрос, он в какой-то мере объясним: «Выступают же в цирке карлики и лилипуты,— рассуждают, очевидно, эти люди,— они-то наверняка такими рождаются...». Да что лилипуты, когда в любом городишке показывали в балагане живую «женщину-паука», «говорящую голову», «сиамских близнецов», «даму с бородой До колен» и прочее такое. Кому-кому, а хозяйчику цирка подобные вопросы и всяческие легенды были, попросту говоря, на руку: «чем больше чудес и тумана,— любил говаривать один из них,— тем выгодней для кармана».
ЧЕМ РАНЬШЕ, ТЕМ ЛУЧШЕ
Обучение гибкости Нелло, героя известного романа «Братья Земгано», началось в четыре с половиной года, «до того, как кости потеряли гибкость младенческого возраста». Вот как, с подлинным знанием дела, описывает Гонкур эти занятия: «...Джани (старший брат Нелло), ласково положив ему руку на живот и стоя против него, тихо-тихо помогал ему запрокидывать туловище и голову и готов был подхватить его руками, как только тот станет падать, А когда Нелло приобрел достаточную гибкость а опрокидывании назад, его стали ставить в двух футах от стенки и он должен был каждое утро, опрокинувшись и опираясь о стенку обеими руками, опускаться с каждым днем асе ниже и ниже до тех пор, пока, совершенно изогнувшись вдвое, не стал доставать руками пяток».
В этом описании исчерпывающе показано начало, так сказать, «азбука гибкости». Месяц за месяцем, сантиметр за сантиметром все меньше и меньше становится расстояние между ногами и спиной. И вот уже лопатки коснулись голеней так, что между ними, по выражению акробатов, «не стало просвета».
Средневековые гистрионы (XIV в.). Пестро одетые, они, как правило, выступали группами, преимущественно на празднествах
Много, очень много труда, воли, не ведающего снисхождения упорства потребует эта «полная складка». Только после этого артист сможет приступить к созданию пластических новелл, красноречиво говорящих о том, каким чарующе прекрасным может стать гибкое человеческое тело.
Древняя Греция. На рисунке изображено сложное упражнение старинных гимнастов. Обыкновенно акробатические трюки сочетались с танцевальными движениями. Щит и копье играли важную роль: нруг щита использовался как пьедестал, на котором партнерша демонстрировала свое искусство
